Метка: татарстан

Вечером в пятницу, 22 марта, несколько людей в камуфляжной форме открыли в концертном зале стрельбу из автоматов, затем произошел взрыв и начался сильный пожар. Власти признали нападение терактом. Свыше 133 человек погибли, больше 152 пострадали. Случившееся совпало с 32 годовщиной референдума о статусе Татарстана, который прошел 21 марта 1992 года. За последние 25 лет после каждого крупного теракта российские власти предпринимали шаги, которые приводили к усилению централизованного управления Российской Федерацией. Татарстанский политолог Руслан Айсин делится своими мыслями о том, потеряет ли Татарстан какие-то еще достижения упомянутого референдума после трагических событий в подмосковном «Крокус Сити Холл».

В январе 2023 года Татарстан, который с 1990-х годов позиционировал себя как самостоятельное государство, добровольно объединившееся с Россией, перестал таковым быть по Конституции. Республику лишили последних атрибутов самостоятельности. Татарстан, согласно новой редакции Основного закона, больше не имеет ни должности президента, ни суверенитета, носителем которого являлся многонациональный народ.

Накануне в Москве произошел чудовищный теракт в концертном зале «Крокус Сити Холл». Несмотря на то, что в этом обвиняют представителей так называемого международного терроризма, — закручивать гайки предлагают внутри страны. Так, лидер партии «Справедливая Россия» Сергей Миронов не преминул заявить: «Для террористов нужно возвращать смертную казнь. Этим нелюдям нельзя жить на нашей планете».

В своем заявлении политик обвинил Запад.

«Идет война. Против нас идет война коллективного Запада, и прежде всего, руками «укронацистов». Мы должны мобилизоваться. Мы должны понимать, что это действительно война», — отметил он.

После теракта в театре на Дубровке осенью 2002 года власть, воспользовавшись моментом, приняла ограничительные меры в отношении независимых СМИ.

Спустя два года случился теракт в Беслане и Путин невнятно пояснил, что надо отменить прямые выборы глав регионов РФ, чтобы повысить внутреннюю безопасность и способствовать развитию федерализма. Как эти конструкции логически связаны — так никто и не пояснил.

После теракта в школе североосетинского города Беслана в сентябре 2004 года Москва отменила выборы губернаторов субъектов РФ. Эту реформу Путин провел 13 сентября 2004 года. Эта мера должна была каким-то образом повысить внутреннюю безопасность регионов и уровень доверия к власти, а также укрепить госструктуры «в целях последовательного развития федерализма».

В 2012 году по инициативе преемника Путина Дмитрия Медведева прямые выборы губернаторов вернули. Но с 2014 года республики Кавказа добровольно отказались от выборов своих глав. Единственный регион Кавказа, сохранивший эту процедуру, — Чечня. Также Путин часто устраивает «губернаторопады» — массовые отставки глав регионов, после которых он назначает своих людей.

Непосредственно на школы и другие учебные заведения теракт в Беслане повлиял постепенным наращиванием инструментов безопасности в зданиях. Появились рамки, тревожные кнопки, турникеты и пропуски, заборы на замке. Все это никак не мешает организаторам массшутингов. Каждый раз после ЧП власти федерации и регионов говорят о новых мерах безопасности и провалах в действующей системе.

Не исключено, что и сейчас Кремль воспользуется ситуацией и закрутит политические гайки внутри страны, усилит репрессии, примет еще более драконовские законы, а некоторые горячие головы, как Миронов, и вовсе будут предлагать наделить Путина диктаторскими полномочиями, отменить конституцию и ввести военное или чрезвычайное положение.

Борьба с терроризмом в РФ, как правило, оборачивается борьбой против оппозиции, свободы слова, демократических процедур и прав ее народов.

21 марта 1992 года состоялся референдум о статусе Татарстана. Почти две трети из проголосовавших выступили за особый статус республики, за то, что «Татарстан есть суверенное государство, субъект международного права, строящее свои отношения с Российской Федерацией и другими республиками, государствами на основе равноправных договоров».

Москва была против, пугала судом политическую элиту, оказывала информационное давление на население. Казани грозил настоящий штурм из тех, что предпримут российские войска против столицы Чечни города Грозного почти два года спустя — в декабре 1994-го.

Однако вопреки позиции Москвы референдум прошёл. И его результаты проложили путь к принятию Конституции Татарстана в ноябре того же года.

1992 год — пиковый год политического могущества Татарстана. 2024 — что уже очевидно — нижняя точка политического влияния Казани. От зенита до надира цикл в 32 года. Целое поколение прошло через жернова этих бурных лет. В начале 90-х у Татарстана было многое: суверенитет, гражданство, доходы от продажи нефти наполовину, а временами 75%, оставались в республике (сейчас обратная пропорция), международное признание, взрывной интерес к культуре и татарскому языку, надежды, чаяния…

Но приход Путина обручил эти светлые порывы. Не окончательно, конечно. Сам он идейный контрреволюционер. Московский начальник боится народного волеизъявления, самостоятельности граждан. Он имитирует все: выборы, состязательность, свободу. И душит все то, что является реальным.

Надо сравнить прошедшие выборы президента России с тем, что было в том же Татарстане в 1992 году, когда проводился референдум. Тогда, на волне демократических преобразований, романтических устремлений люди верили в то, что могут что-то изменить своим голосом, политической решительностью, словом. Не фальсификациями!

Тогдашние цифры говорят сами за себя. Это потом Казань найдет общие точки соприкосновения с Москвой и научится подтасовывать. Но в 92-ом номенклатура считалась с мнением людей, основывала свою легитимность на их коллективной воле и еще опасались борзеть.

То был настоящий референдум. Честный, соревновательный. Сейчас не так. Путин превратил все в фарс. Поэтому мы не можем считать выборы последних двух десятилетий легитимными. Даже переписанная Конституция Татарстана руками местных депутатов — ничто иное как принуждение. Акт политического давления. Соответственно, эти решения в юридическом смысле сомнительны. Они не могут стоять выше волеизъявления татарстанцев.

Как известно, преступники за счет силового принуждения имеют возможность заставить подписать любой документ взятого в заложники человека: дарственную, отказанную от собственности. Но любой нотариус должен все перепроверить и, в случае подозрительных манипуляций со стороны неожиданно возникшего из небытия претендента на чужое добро, сделку отменить. Так работает нормальная правовая система.

То же самое касательно изменения понятия «суверенитет», которое встречается в ряде статей конституции, в том числе в первой. В базовой части конституции ничего нельзя было корректировать без проведения всенародного референдума. Это фундаментальное юридическое нарушение. И рано или поздно с крушением режима эти незаконные акты будут отменены, а прежний статус конституции — восстановлен. В этом у меня сомнений нет.

Это сейчас Москва может крутить и вертеть законы как ей вздумается, игнорировать право народа на власть. Но в исторической перспективе справедливость восторжествует. Народ — вот он источник власти. И свое слово 32 года назад он сказал.

Референдум продолжает до сих пор оказывать магнетическое воздействие, пусть и ослабшее, на общественное сознание людей. Так как он значимый институт народного участия в жизни страны. Это механизм низовой демократии. Один из самых действенных. Мы из этого тезиса минусуем бутафорские «голосования на пеньках» с нарушением всех писанных и неписанных правил времен позднего Путина.

Но после теракта разговоры о том, что федералы могут развернуть кампанию по ликвидации республик, могут обрести реальные очертания. Ведь нужен новый внутренний враг, источник всех бед: либеральную оппозицию зачистили, независимые СМИ прикрыты, интеллигенция тихо сидит, молодежь напугана. Кто остается? Национальная общественность. Хотя и она разгромлена. В 2018 году уже была проведена «спецоперация» по ликвидации родных языков в системе образования.

Тем же образом могут сказать, что вот республики — это рассадники сепаратизма, национализма, который просто так не выкорчевать, что нужны самые решительные меры. Президент один, язык тоже, ну и регионы, соответственно, должны быть встроены в общую парадигму, а не выделяться. Это же внутрення диверсия!

А заодно под этим «благовидным» соусом борьбы с сепаратизмом и важностью укрепления единоначалия «неделимой» державы — прибрать к рукам экономические ресурсы богатых республик. «Татнефть», к примеру, единственная нефтяная компания, которая не влита в крупные федерально-олигархические группы, а находится пока что в ведении Казани. Нефтянка — лакомый авуар (достояние, имущество, актив — «Idel.Реалии»). Башкортостан на себе это испытал, потеряв «Башнефть» и другие крупные бюджетообразующие предприятия еще в середине 2010-х.

Борьба с терроризмом в РФ, как правило, оборачивается борьбой против оппозиции, свободы слова, демократических процедур и прав народов.

РУСЛАН АЙСИН

источник: Идель-Реалии

Стрим Руслана Айсина о годовщине референдума о независимости Татарстана 21 марта 1992 года. Он подтвердил суверенный статус республики. 62% проголосовавших тогда выбрали курс самостоятельного развития.

Владимир Путин годами нивелировал различия в России, превращая ее в унитарное государство. На это указывают многочисленные эксперты и активисты. Но после неудавшегося путча Евгения Пригожина Путин решил восстановить свою былую власть через наращивание силовых ресурсов региональных элит. Федеральным силовикам доверия нет, они как-то не утруждали себя защитой гаранта в момент мятежа, считает Руслан Айсин.

На неделе Госдума России дала добро регионам на создание специализированных государственных унитарных предприятий. По сути это ничто иное как частные военные компании. Сотрудники этих служб будут вооружены боевым стрелковым оружием.

В законе пояснено, что «специализированные предприятия» будут содействовать МВД, ФСБ и Минобороны РФ в защите государственной границы, борьбе с незаконными вооруженными формированиями и борьбе с диверсионно-разведывательными формированиями других стран. Решение о создании таких организаций будет принимать президент России, создаваться они могут во время мобилизации, военного положения или в военное время.

Мобилизация (российские власти называют ее «частичной» — «Idel.Реалии») была объявлена осенью еще прошлого года. И сразу в различных регионах страны стали создаваться так называемые добровольческие подразделения из их жителей. Они оснащались, как правило, на средства региональных худосочных бюджетов. Однако речь не шла о территориальной обороне. Их прямиком отправляли воевать в Украину.

Сейчас власти России ставят принципиально другую задачу. Они решили на местах создать еще одну вооруженную службу, коих и так несть числа: МВД, ФСБ, Росгвардия, свои спецсилы имеют ФСИН и территориальные ведомства Министерства обороны России. Понятно, откуда растут ноги у этой инициативы. Путина страшно напугал мятеж его бывшего личного повара и, как считается, конфидента Евгения Пригожина.

Месяц назад он с отрядом в несколько тысяч бойцов ЧВК «Вагнер» едва не дошел до Москвы. При этом путчисты не встретили практически никакого сопротивления. Колонну пытались бить с воздуха, но закончилась эта контрмера неудачно. Вся силовая масса словно бы растворилась пред напором Пригожина и его гвардии.

Различные СМИ намекали на то, что Путин и его окружение в спешке покинули столицу, отправились то ли в Санкт-Петербург, то ли в места понадежнее.

Можно констатировать одно совершенно точно. Путина унизили. Причем публично. Он перестал быть непререкаемым лидером, и предстал бледной тенью самого себя. Никто не вышел его защищать. Моральный и политический урон сравни с поражением в войне. В те два дня ни слова не проронила вся силовая верхушка: Шойгу, Золотов, Герасимов, Бортников, Патрушев.

Это была смута. Она на некоторое время вошла в острую фазу. Сейчас же она на время затихла, но как явление уже неостановимо. У нее своя внутренняя логика.

Гражданская война — это уже осязаемая перспектива. Она имела скрытое состояние изначально. По другому и не могло быть, поражение в войне разбалансирует систему окончательно, добьет ее.

Всеохватный кризис путинской системы процесс необратимый. Система зачистила всех, кто против, нейтрален, самостоятелен и строптив. Война, естественно, оголяет все. И дело здесь не только в том, что война — это пиковое значение кризиса, — но и то, что нынешний формат государственно-политического бытия России себя окончательно исчерпал.

Региональные элиты остались последней слабоскрепленной силой, которая может быть обозначена как политическая институция, сохраняющая остатки былой субъектности. Потому что они имеют общественный мандат через выборы, региональный админресурс, привязку к территории, обрамленной исторической претензией на особость. У них хорошо развит номенклатурный инстинкт самосохранения.

Конечно, речь, в первую очередь, идет о национальных республиках и областях с особым статусом. Сюда можно занести Хабаровский край, Москву, Санкт-Петербург, Калининградскую область, Екатеринбург, Новосибирск, Тюмень. Россия — страна сложная. Чрезмерный унитаризм и сжимание в тиски приводит к деформации всего политического пространства. Это мы сейчас наблюдаем отчетливо.

Путин решил восстановить свою былую власть через наращивание силовых ресурсов региональных элит. Федеральным силовикам доверия нет, они как-то не утруждали себя защитой гаранта в момент мятежа. Многочисленные гражданские чиновники — просто масса, они военный путч остановить не в состоянии. Однако Путин делает ставку на регионалов, судя по всему. Они, конечно, вынуждены играть по правилам и демонстрировать главному феодалу свою верность. Но есть нюансы, что называется.

Отдает ли Путин себе отчет в том, что показушная лояльность не чета лояльности искренней. Чиновники всегда ведут себя одинаково: они сохраняют субординацию по отношению к сильному(!) вышестоящему. Если Путин будет слабеть, а это неизбежно в ближайшее время, то и региональная фронда будет обретать реальные очертания. Так было во время революции 1917-го года, так было на излете советской власти в конце 1980-х.

Но что может сделать Путин? Его якобы всесильность оборачивается зависимостью сильного от слабого. Даже Сталин не смог справиться с тихим саботажем и противодействием коллективной бюрократии. Хотя тогда она была более зависима от него, чем нынешние чиновники от Путина. По сути говоря, вся власть именно в их руках.

Николай I говорил, что страной управляет не он, а столоначальники. Это единственная организованная сила наряду с силовой корпорацией (правда, та разношерстна и вечно враждует между собой), которая в состоянии бросить вызов слабеющей центральной власти.

А маятник от центра качнется на периферию траектории совершенно однозначно, так как идея сверхцентрализации себя дискредитировала и изжила.

Так или иначе Путин вынужден опираться на Рамзана Кадырова, как силового ресурса, Сергея Собянина, как менеджера мегаполиса (столицу злить нельзя, еще Ленин учил, там центр управления), Рустама Минниханова, как политика, который выстраивает отношения с тюркскими и исламскими странами и ряд лично преданных ему губернаторов типа бывшего его охранника губернатора Тульской области Алексея Дюмина.

В этих обстоятельствах региональные элиты будут копить политические силы и энергию для того, чтобы в назначенный час распрямиться и заявить о своих правах. Как никак они руководители территории и их избирал народ! Бизнес разгромлен, политические партии фактически под контролем местных властей, часть силовиков тоже, региональный патриотизм подпирает идеологически при необходимости. Остаются регионалы, которые будут искать соприкосновения для политического союза с недовольными гражданами. Не сегодня. Но завтра — точно.

Дезинтеграция системы будет нарастать как только убежденность в положительном исходе войны начнет спадать, кризис зримо наступать, а пессимизм усиливаться. И окажется, что инициативу у увядающего Кремля подхватят регионы. Они вынуждены будут это делать. Им надо выживать, сохранять социальную структуру, экономику. Центр далеко, его бравые патриотические лозунги быстро обернутся в ненавистные, потому что ими население не накормишь, жизнь не улучшишь, они не формируют образа будущего.

И вот в самый пиковый момент дезинтеграции системы эти региональные силовые дружины, естественно, будут опорой местных элит прежде всего. Они им платят зарплату, зависят от них, а за дряхлеющего Путина рисковать жизнью никто не пойдет. Ни члены «Единой России», ни деятели профсоюзов, ни Общероссийский народный фронт, ни прочие бутафорские организации.

Это мы уже видели 24 июня 2023 года. Путин ведь и думать не думал, что верный ему Пригожин пойдет против него. Тоже самое наверняка он думает и про региональных баронов. Но в такого рода феодальной системе всяк кулик на своем болоте велик и будет думать о своих интересах в первую голову. Ни Хрущева, ни Горбачева их региональные ставленники не спасли. История повторится, здесь лично у меня сомнений нет.

РУСЛАН АЙСИН

источник: Идель-Реалии

О суверенитете татар, их борьбы за свободу, проекте нового Большого Татарстана — Руслан Айсин.

Татарстан демонстрирует ту самую стабильность, о которой так любят рассуждать власти всех уровней. Здесь мало, что меняется. Особенно не сменяются чиновники высшего звена. Они словно застыли во времени. Законсервировались. Все те, кто пришел в высокие кабинеты в конце 1980-х начале 1990-х годов — при деле до сих пор. Шаймиев, Минниханов, Мухаметшин.

О последнем хочется написать отделено. Тем паче, что он подкинул дровишек для розжига повода. В конце прошлой недели, по итогам закрытия парламентского сезона, Фарид Мухаметшин заявил на пресс-конференции, что он уже немолод, надо дать дорогу следующему за ним поколению и больше не планирует баллотироваться в депутаты в 2024 году. При этом бессменный спикер сделал характерную для него поправку: он примет окончательное решение, посоветовавшись с раисом Татарстана Миннихановым и Шаймиевым и с учетом «обстановки в стране». Как говорится, оставил для себя одну дверь чуть приоткрытой.

То есть это не окончательное и однозначное «ухожу», а политический маневр, в коем он большой мастер. А в следующем году ему могут сказать: ну, куда мы без вас, Фарид Хайруллович, ваш опыт и знания так нужны сейчас, когда страна и республика в такой непростой ситуации. И Мухаметшин в который уже раз, не жалея живота своего, встанет у руля ручного Госсовета Татарстана.

Мухаметшин — настоящий старожил российской политики. Ему 76 лет, явные проблемы со здоровьем, с рейтингом (хотя кто там сейчас на это смотрит). Он при президенте Шаймиеве был его политической тенью. Человеком послушным и кротким. Всегда колебался с линией партии. В 1990-е за суверенитет и демократию, при раннем Путине курс стал меняться, он встраивался, при позднем же и того более — записался в его верные оруженосцы, за войну, скрепы, русский мир…

В этом он мало отличается от большей части чиновников этого созыва. Но политический вес придавал ему Татарстан, не он сам его выковывал. Фарид Хайруллович верный исполнитель начальственной воли. Его же никто не считал самостоятельной фигурой. Он всегда был «при» политике. Но не «в ней».

Номинальный капитан, не боровшийся со стихией, а умело поворачивавший штурвал в синхронном порыве розе ветров. Куда дует — туда и он. Совершенно неудивительно. Мухаметшин плоть от плоти советский человек, с принципами чинопочитания и приспособленчества.

Во главе парламента, тогда называвшегося Верховным советом Татарской ССР, он с 1991 года. Вынужден был уйти в 1995 году на должность премьер-министра, где проработал добрых три года и уже в 1998-ом и по настоящий день никому не уступает кресло спикера Госсовета. Между прочим, на премьерском посту его сменил нынешний раис Татарстана Рустам Минниханов.

К настоящему моменту в общей сложности Мухаметшин руководит парламентом 29 лет! Ко времени истечения полномочий нынешнего созыва ГС РТ этот срок зафиксируется на отметке 30 полновесных лет. Вот уж действительно рекордсмен.

Характерная для Татарстана статистика — за эти годы в Татарстане было лишь два президента (Шаймиев, Минниханов). Два спикера парламента (Мухаметшин, Лихачев) и два мэра Казани (Исхаков, Метшин).

Республика любит такие дубли, она чтит дубляжи. Например, вертикаль. Ведь, по правде говоря, татарстанцы живут под давлением двух вертикалей — московской и местной. И там сюзерен, и здесь. Большое в малом, а малое в большом, сказали бы мистики. Но мистики никакой нет.

Мухаметшин неизменный пазл этого властного татарстанского полотна. Уйдет ли он в следующем году, как обещал? Думаю, что покидать нагретое за три десятилетия кресло он не хочет. И все будет зависеть от позиции Минниханова и Шаймиева. Москва, конечно, тоже будет своё обозначать. Но вряд ли ей принципиально, останется он во главе Госсовета или нет. ФХШ устраивает Кремль и это решающее.

Младые и бравурные не нужны. Путинское окружение само сплошь состоит из семидесятилетних старцев. Они в общем хороводе. Ментально близки, выходцы из одной эпохи, повязаны общей политической судьбой. При Шаймиеве в Татарстане любили разгонять такую мудрость: старый конь борозды не портит. Острословы добавляли: но и глубоко не пашет.

Поэтому все должны остаться при своих и на своих (местах). Хотя Мухаметшин давно уже себе забронировал дополнительный аэродром в виде председателя совета Ассамблеи народов Татарстана. У Ассамблеи шикарное здание в центре Казани, пухлый бюджет, статусность. Вспомните про дубляж должностей.

А может, придумают и ему пост как Шаймиеву. Минтимер Шарипович после отставки в 2010 году стал Государственным советником Татарстана, должность стоящая в табели о рангах на втором месте. Со всеми полагающимися привилегиями: дачей, охраной, секретариатом. Почетно и солидно.

И напоследок. В Татарстане шутили, указывая на аббревиатуры фамилий и имени высших руководителей как на пирамиду МММ, — Минтимер (Шаймиев), Мухаметшин, Минниханов. Некоторые приращивают к этой троице фамилию мэра Казани Метшина и получается такая устойчивая политическая квадрига. И, как мы видим, она непоколебима.

РУСЛАН АЙСИН

источник: Идель-Реалии

Кремлевские не дремлют. Они, как и во времена Ильминского, во второй половине XIX века, вынашивают планы по насаждению православия среди мусульманских народов. Помимо силовых и административных механизмов они используют и иные методы, называемых сейчас аббревиатурой ИПСО.
Небезызвестный военный преступник Стрелков-Гиркин тоже задействован в этом деле. Недавно вышло интервью некой Динары Бухаровой, главы организации «Православные татары» (не кряшены), её муж офицер ФСБ, с Гиркиным, где они рассуждали, что христианство идейная основа Поволжских народов и многое другое в этом бредовом виде.
Это лишь небольшая часть большого проекта Москвы по насаждению лубянского православия и внесения сумятицы в рядах мусульман и тюрков.